«Поезд Страха» частенько сравнивают с «Хэллоуином» ("Halloween", 1978), только на рельсах: тот же вязкий и липкий нарратив, тот же минимальный "gore", та же резкая кульминация перед самыми титрами и та же Джейми Ли Кёртис в роли "scream queen". Но если Карпентер (John Carpenter) смастерил культовую классику на все времена, которую знают и несмышлёные детишки, и лавочные матриархи с почтенными сединами, то картина Роджера Споттисвуда прошла долгий путь, прежде чем ортодоксальное сообщество поклонников слэшеров признало ее значимость. По традиции, прежде чем перейти к так интересующим нас деталям, давайте познакомимся с лентой поближе.

Завязка сюжета тривиальна для современного зрителя настолько, насколько это вообще возможно: группа студентов-медиков, прогуляв семинар о вреде этанола, лихо и задорно празднует Новый Год. Раз речь идёт о студентах, то подразумеваются члены студенческих братств, а какое же это братство без розыгрышей? В качестве объекта шутки был выбран "тёпленький" Кенни, которого заманили в комнату обещаниями большой и чистой любви, а на самом деле уложили в кровать с трупом старушки, который ещё и развалился оползнем. У бедняги – истерика, у главной героини – чувство вины, а автор "креатива" только проведением Господним избежал вылета, не иначе.

Прежде, чем складывать губы куриной жопкой, вспомните, что это – 1980-й год! До «Дня Дурака» ("April Fool’s Day", 1986) ещё 6 лет, а «Пятница…» ("Friday the 13th", 1980) Каннингема (Sean Cunningham) только-только выходит на экраны.

Проходит несколько лет, и студенты (на тот момент – уже выпускники) готовятся к прощальной тусе. Туса, надо сказать, звучит заманчиво даже по сегодняшним меркам: роскошная попойка с товарищами в старом добром паровозе! Бухло, хипповская музыка, иллюзионист, перепихон в каждом купе – современным МГИМОшникам такое не снилось! Ясный Павлик, что на поезд проникает маньяк. Загвоздка в том, что вечеринка выполнена в стиле маскарада, и вычислить, кто скрывается под костюмом Чудовища Чёрной Лагуны – почти невыполнимая задача для пьяных наивных юнцов.

Сюжет небогат, и критики в 80-х оторвались на этом пункте по полной программе, ставя в вину современной (на момент выхода фильма) молодёжи отсутствие вкуса, чувства юмора и интеллекта. Вот в 30-е были фильмы ужасов – это да! А сейчас – «Сойдёт любой сюжет. Главное, не забыть нож, девушку и кровь», - писал Роджер Эберт (Roger Ebert). Но как показала история, слэшер – это слэшер, и его нельзя делать интеллектуальным, иначе все дело можно загубить (раз) и огорчить Романа Полански (Roman Polanski) (два). Тем более, что в фильме есть другие, куда более интересные вещи.

Одна из главных ставок была сделана на коллизии. Зрителю практически сразу намекают на то, кто же ответственен за смертоубийства, однако последующий шквал разномастных деталей заставляет отбрасывать одну версию за другой. Почитатели классических детективов заламинируют себе весь мозг, прежде чем поставить на «зеро», да и не факт, что их выбор окажется верным. В этом «Поезд Страха» шагнул в сторону от «Хэллоуина», в котором личность Майкла Майерса (Michael Myers) нам преподносилась с первых же минут. Таким образом, фильм создаёт страховку для саспенса: если тот где-то провиcнет, то дополнительное напряжение от того, что убийцей может быть кто угодно, должно вернуть нарратив на должный уровень.

Немаловажная роль, по традиции, отводится атмосфере. Обычно, "серийники" применяют подручные предметы на своих жертвах в относительно закрытых пространствах: домики, пристройки, шахты, даже сортиры. Однако в теории жертва может выбраться из этого пространства на открытую локацию (улица в «Хэллоуине» или лесной массив в «Пятнице, 13-й») и помучиться ещё немного. В этом – реализация концепции «так близко и так далеко», которая активно применяется и в хоррорах, и в видеоиграх: близость открытой местности крайне иллюзорна, ведь сам жанр ставит действие на концептуальные рельсы, которые неминуемо приведут персонажа в четыре стены. Но зритель об этом не знает или, во всяком случае, не замечает. Порой возникает даже элемент сопереживания абсолютно масочному персонажу – пресловутое «Беги же, дура!». Такой возглас – это результат правильного применения концепции.

Но «Поезд Страха» идёт в совершенно противоположную сторону. Основной атмосферный акцент в нем сделан на огорожённое пространство, из которого нет выхода, и следующую за этим клаустрофобию. Вокруг – зима, поезд едет аккурат через медвежий угол, и сойти с него никак нельзя. Споттисвуд изо всех сил старается придать паровозу с вагонами очертания гроба, выстроив нехитрую эмоциональную цепочку «изоляция-беспомощность-обречённость». И снова реверанс к 80-м: для тех олдфажных времён такой антураж, опять-таки, был очень крутым. Ведь даже в 2006-м году затрапезный хоррор «Змеиный Полёт» ("Snakes On A Plane") с раздутым бюджетом в 33 миллиона долларов собрал вдвое больше, и даже стал мемом в англоговорящих странах! Причина – в игрищах с замкнутым пространством и безвыходности ситуации, собcтвенно, в эксплуатации образа, ибо кроме наличия змей и самолёта, фильм совершенно ничем не выделяется.

При всём при этом, положа руку на сердце, саспенс в "Поезде" провисает достаточно регулярно. После ледяного минимализма Карпентера звуковая вариативность «Поезда Страха» звучит, в лучшем случае, как какофония. В худшем – как шапито. Под конец композитор Джон Миллз-Коккел (John Mills-Cockell) несколько умерил пыл и равномерно растёкся по ситуации в кадре, дополняя её. Однако большую часть фильма похвалить саундтрек не за что. Да и постоянные скачки от одного персонажа к другому не дают насладиться мгновением – динамика картины лишает саспенс возможности развернуться вовсю.

Персонажам прикрутили достойную закулисную драму помимо основного конфликта, по-видимому, во избежание кабуки-театра, доминирующего в хоррор-фильмах в принципе, и в слэшерах в частности. Полностью масочности избежать не удалось, но это и не было самоцелью, поэтому особо придираться нет резона. А вот дополнительные черты характера у персонажей лишь укрепляют позиции фильма. Дело в том, что gore-сцены в «Поезде Cтраха» не блещут ни гипернатурализмом, ни какими-то особыми спецэффектами. Говоря совсем по чести, большая часть убийств (самый жир для любого фаната слэшеров) остаётся за кадром. Лишь в конце картина, словно поезд, набирает ход и являет взору кровь, отрубленную голову и замечательную сцену с пенетрацией. Скромный ассортимент расчленёнки всенепременно нужно чем-то компенсировать, и частично удаётся это сделать за счёт более разветвлённых (в сравнении с рядовыми образчиками жанра) персонажей. Ведь чем более персонаж «живой», тем больший отклик находит его убийство в мрачном подсознании зрителя.

Говоря о персонажах, нельзя не сказать пару слов об актёрах. Разумеется, главная бомба – это самая заслуженная "королева крика" жанра Джейми Ли Кёртис. Одно лишь её присутствие в титрах является мотиватором для просмотра. В «Поезде…» она уже не Лори и совсем не девственница, однако так же (или почти так же) убедительна, как и в «Хэлллоуине». Остальных актёров можно объединить в пучок и пройтись вскользь: все они так или иначе справляются с возложенной на них задачей, но без феерии. Множество рецензентов-олдфагов воздают хвалебные песни «актёрской игре», но мы тут никаких чудес не узрели. Ну, Бен Джонсон… Ну, Харт Бокнер… Если сравнивать с «Чёрным Рождеством» ("Black Christmas", 1974), то да: можно тащить все награды из Авориаза и «Фанташпорту». Но вообще, мы рекомендуем не питать обширных иллюзий по поводу этого аспекта кинофильма, дабы потом не растерять кураж на разочарование. Особо выделим редкое появление тогда ещё совсем юного Дэвида Копперфильда (David Copperfield) в игровом кино. В самом деле, в каком ещё хорроре вы можете увидеть господина Коткина (настоящая фамилия иллюзиониста)?

Всего перечисленного хватило творению Споттисвуда, чтобы (со временем) завоевать сердца фанатов жанра и смело ставить сей слэшер на одну полку с «Выпускным» ("Prom Night", 1980), «С Днём Рождения Меня» ("Happy Birthday To Me", 1981) и «Незнакомцем» ("Prowler", 1981). Современному зрителю смотреть «Поезд…» ради острых ощущений вряд ли имеет смысл – пора взрослеть! Однако это великолепный культорологический и исторический экскурс в самое сердце одного из самых замечательных низовых жанров кинематографа! Don't waste money on a return fare. You won't be coming back!