Впервые, "Муха" выпорхнула на широкие экраны Америки в 1958-м году, лишь через год после публикации одноименного рассказа Джорджа Лангелаана (George Langelaan) в мужском журнале "Playboy". Картина, с участием легендарного Винсента Прайса (Vincent Price), почти дословно следовала тексту литературного первоисточника, рассказав зрителям трагическую историю молодого ученого Андрэ Деламбре (Andre Delambre), экспериментировавшего с телепортацией. В своих экспериментах ученый добился моментального перемещения материи в пространстве, со временем отточив технологию до мелочей, но во время его собственного перемещения в капсулу залетела муха, и "на другом конце провода" у Андрэ появилась голова и рука мухи, а у маленькой мушки - голова и рука человека. В отчаянии, ученый попытался "вернуть все обратно", но у него ничего не вышло, и тогда он решил уничтожить свое опасное изобретение. После разгрома лаборатории, обезображенный Андрэ просит свою жену, Хелену, помочь ему покончить жизнь самоубийством, и та, сквозь слезы, соглашается. Положив свою мушью голову под гидравлический пресс, ученый командует жене, и та нажимает рычаг, управляющий опускающейся платформой, а через несколько дней в паучью паутину попадает удивительная муха, с головой и рукой человека...

Хотя критики картину разгромили, в прокате фильм прошел успешно, породив, тем самым, два дешевых черно-белых (оригинал был цветным) сиквела - "Return of the Fly" (1959) и "Curse of the Fly" (1965). В начале восьмидесятых про "Муху" неожиданно вспомнил продюсер Кип Оман (Kip Ohman), предложивший Чарльзу Эварду Погу (Charles Edward Pogue) написать сценарий римейка, чем тот и занялся, втянув в процесс другого продюсера, Стюарта Корнфельда (Stuart Cornfeld). Вдвоем они уговорили руководство "20th Century Fox" выделить деньги на препродакшн проекта, на что те согласились, но, получив первую версию сценария, акцент в котором делалался на постепенное (а не моментальное, как в оригинале) превращение человека в насекомое, пошли на попятную и отказались от дальнейшего финансирования. Тогда Стюарт договорился с "20-м Веком" о потенциальной дистрибуции картины, если он найдет бюджет в другом месте, и пошел к своему давнему приятелю, Мелу Бруксу (Mel Brooks), за деньгами. Бруксу идея проекта понравилась, но не понравился сценарий, и для его доработки он нанял Валона Грина (Walon Green), который, впрочем, все только испортил. Убрав Грина, продюсеры снова позвали Чарльза Пога, чтобы тот как следует "отполировал" свой сценарий, а сами занялись подборкой режиссера. Первым в списке значился канадец Дэвид Кроненберг, но он был занят на подготовке проекта "Total Recall" для Дино Де Лаурентиса (Dino De Laurentiis), и не был доступен, в результате чего на должность режиссера взяли молодого британца Роберта Бирмана (Robert Bierman). Тот был полон энтузиазма и начал активно готовиться к съемкам проекта, когда из Африки пришли неприятные новости о гибели его дочери в результате несчастного случая. Разумеется, для Бирмана это был тяжелый удар, от которого он долго не мог оправиться, отказавшись в результате от участия в проекте. Этим он поверг в тотальное уныние продюсеров, оказавшихся разом и без режиссера, и без устраивавшего их сценария. Но тут уже у Кроненберга не заладилось с Ди Лаурентисом, о чем прознал Стюарт Корнфельд, и снова предложил режиссеру "Муху". Тот согласился участвовать в проекте за гонорар в 750 тысяч долларов и при условии, что ему разрешат самостоятельно переписать сценарий. Дабы не тянуть кота за сами знаете что, Брукс согласился на условия Дэвида и предложил ему один миллион долларов, что вылилось в моментальное подписание контракта и начало работы. Основываясь на базовых концепциях текста Погу, Кроненберг радикально переработал сценарий, который оказался на голову выше всех предыдущих версий, и, собрав свою обычную команду (режиссер все свои фильмы снимает с помощью одних и тех же людей), приступил к съемкам картины. На главные роли им были приглашены: симпатичный еврей Джефф Голдблюм, против кастинга которого выступал тогдашний глава "20 Века"; его подружка и будущая жена Джина Дэйвис; а также известный театральный и телевизионный актер Джон Гец. Втроем, эти люди разыграли необычный любовный треугольник, центром которого стал неудачный эксперимент по телепортации...

Молодой талантливый ученый Сэт Брандл знакомится на вечеринке с симпатичной журналисткой Вероникой Квэйфи, и открывает ей свою уникальную работу - эксперименты по телепортации. Вероника, разумеется, моментально хочет написать об этом статью, но Сэт уговаривает ее не делать этого до тех пор, пока ему не удастся перемещать в пространстве живые объекты, а не только бездушную материю. Согласившись, Вероника начинает методично документировать эксперименты ученого, с которым вскоре оказывается в одной постели, к неудовольствию своего "бывшего", Статиса Боранса, ее непосредственного начальника. Вскоре Сэту удается заставить компьютер правильным образом собирать в конечной точке телепортации не только неодушевленные предметы, но и живую материю, и, окрыленный своим достижением, ученый решает поставить эксперимент на себе. Разумеется, этого ему делать не следовало, потому что в камеру для телепортации залетела муха, гены которой при сборке соединились с ДНК ученого... Поначалу, Сэт Брандл не замечал неприятностей, наоборот, он чувствовал себя великолепно, энергично, свежо! Но вскоре начал мутировать в нечто безобразное, ужасный гибрид человека и мухи, в котором с каждым днем становилось все меньше человеческого, и все больше насекомого. Пытаясь обратить процесс вспять, ученый разработал систему двойной телепортации, при которой генетический материал из двух телепортов совмещается в третьем в единое целое. Дело оставалось за малым, посадить во второй телепорт здорового человека, беременную от него Веронику...

Как видим, концепция оригинального рассказа в новой версии осталась прежней, но кардинально изменились детали. Вместо моментального появления монстра после неудачного перемещения, мы получили растянутый во времени процесс постепенной трансформации человека в насекомое, не только физиологической, но и психологической. Также, в новой версии ученый не уничтожает свое изобретение, а занимается его доработкой для того, чтобы обратить процесс, пускай и ценой жизни другого человека. Ну и самым, пожалуй, кардинальным отличием ленты Дэвида от старого фильма является ее жанр. Если картина 1958-го года являлась стопроцентной фантастикой вперемешку с "monster-movie", то римейк - это мелодрама с классическим любовным треугольником, в которой есть немного фантастики и много, очень много "физиологического хоррора", чем всегда был славен Кроненберг. Процесс перерождения человека в насекомое подкинул режиссеру благодатную почву для разгульного показа отвратительных физиологических изменений, через которые проходит герой Джеффа Голдблюма. И если поначалу это лишь мелкие неприятности в виде жестких щетинистых волосков на спине, то потом все становится намного серьезней, и зрителю во всех деталях показывают, как у человека начинают выпадать ногти и зубы, отваливаются уши, набухает отвратительными волдырями кожа, а под конец гниющая оболочка и вовсе отваливается, обнажая проросший под ней хитиновый скелет... Некоторые моменты этого фильма настолько физиологически отталкивающи, что люди на тестовых просмотрах действительно блевали прямо в зале, в результате чего один из наиболее радикальных эпизодов ленты пришлось полностью вырезать, равно как и изменить концовку, которая не нравилась решительно никому.

Ответственным за супернатуралистичные эффекты был Крис Вэйлес (Chris Walas), который ради этого проекта отказался от участия в создании вторых "Гремлинов" (именно он сделал монстриков для первого фильма), но не пожалел, потому что получил за свою работу над "Мухой" Оскара. Номинацию на Оскара прочили и Джеффу Голдблюму, который гениально сыграл физиологически-психологическую трансформацию своего героя, но академики его, почему-то, прокатили, что вызвало волну возмущения американских критиков, всей душой полюбивших картину, названную ими "настоящим шедевром Кроненберга". С этим определением, впрочем, легко согласиться, потому что фильм действительно получился, что называется, "из ряда вон", и работает одновременно на нескольких жанровых уровнях. Это и отличная драма, рассказывающая об агонии человеческих отношений, когда один из партнеров неизлечимо болен. Это и фильм ужасов, со множеством действительно отталкивающих, пускай для подготовленного зрителя и не особо страшных, моментов. Ну и, конечно, это фантастика, рассматривающая интересную тему телепортации и связанных с ней рисков. Все эти жанры замечательно работают как единое целое в структуре фильма, что, разумеется, является исключительной заслугой режиссера и, по совместительству, сценариста. Конечно, важную роль в успехе проекта играют замечательные актеры и брутальные спецэффекты, но движущей творческой силой, собирающей все воедино, является режиссер, и Кроненберг действительно снял очень удачную ленту, моментально ставшую классикой жанра.

Помимо очевидного успеха у критики, "Муха" отлично прошла и в прокате, собрав в Америке сорок с половиной миллионов и еще двадцать во всем остальном мире. При бюджете в пятнадцать миллионов это был большой финансовый успех, что, разумеется, вылилось в создание продолжения, которое вышло на экраны в 1989-м году. Его постановкой занялся Крис Вэйлес, естественно, с собственными же кровавыми эффектами, а из актеров первого фильма в сиквел вернулся лишь Джон Гец. Хотя "Муха II" собрала неплохую кассу, критики фильм освистали, и других попыток эксплуатировать нарождавшуюся франшизу студия уже не предпринимала. Однако в последнее время циркулируют упорные слухи о готовящемся римейке фильма Кроненберга, который, якобы, должен появиться на экранах летом 2008-го года. Идея, честно говоря, довольно странная, так как "улучшить" фильм Дэвида врядли удастся, да и привнести какие-то новые революционные идеи в концепцию тоже весьма проблематично. Проект этот, впрочем, обсуждается еще с начала двухтысячных, и пока что особых подвижек не видно, так что, возможно, нас с очередным римейком на римейк и пронесет :) Что же касается фильма 1986-го года, то он, с моей точки зрения, идеален, и должен быть в коллекции каждого уважающего себя киномана.